Священная жертва (1905)

«Пушкин, когда прочитал стихи Державина „За слова меня пусть гложет, за дела сатирик чтит“, сказал так: „Державин не совсем прав: слова поэта суть уже дела его“. Это рассказывает Гоголь, прибавляя: „Пушкин прав“. Во времена Державина „слова“ поэта, его творчество казались воспеванием дел, чем-то сопутствующим жизни, украшающим ее. „Ты славою, твоим я эхом буду жить“, говорит Державин Фелице. Пушкин поставил „слова“ поэта не только наравне с „делом“, но даже выше: поэт должен благоговейно приносить свою „священную жертву“, а в другие часы он может быть „всех ничтожней“, не унижая своего высокого призвания…»